Смоленская икона Богоматери — Одигитрии, как говорит предание, написана святым Евангелистом Лукою и прославилась в Греции множеством чудес. Доска, на которой она написана, очень тяжела и так изменилась от времени, что трудно определить, из какого она дерева. Она нагрунтована на клею малом и оклеена холстом. На одной стороне изображена Богоматерь по пояс, правая Ее рука лежит на груди, а левою поддерживает Богомладенца Иисуса, в левой руке держащего книжный свиток, а правою благословляющего. Цвет верхней одежды Богоматери темно-кофейный, нижней — темно-синий; а одежда Спасителя темно-зеленая с прозолотью. На другой стороне изображен Иисус Христос на кресте с надписью, внизу вид Иерусалима.

При поновлении в Москве надпись написана неправильно, равно прибавлены и предстоящие у креста Богоматерь и Иоанн Богослов, которых прежде не было.

В Россию ее принесли в 1046 году — греческий император Константин Порфирородный благословил ею свою дочь царевну Анну, когда отдавал ее замуж за черниговского князя Всеволода Ярославича. Эта икона по его смерти перешла к его сыну Владимиру Мономаху. В 1101 году Владимир Мономах построил в Смоленске храм в честь Богоматери, перенес в него эту святую икону, и с этого времени она стала называться Смоленской.
Из многочисленных чудес, совершавшихся от этой иконы, особенно замечательно спасение Смоленска от татар.

В 1239 году татары, разоряя Россию, напали отдельным отрядом на Смоленскую область. Жители, чувствуя себя не в силах отразить грозного врага, обратились с теплою молитвою к Богоматери, и святая Заступница услышала их молитвы. Татары остановились в Долгомостье в 24 верстах от Смоленска, решив вдруг напасть на город. В это время в дружине смоленского князя был один славянин греческого вероисповедания Меркурий, человек очень благочестивый; его Пресвятая Богородица избрала для спасения города.

Ночью на 24 ноября пономарю соборного храма, где стоит чудотворная икона, Богоматерь повелела объявить Меркурию, чтобы он, вооружившись, шел в татарский стан и убил их исполина. Услыша это от пономаря, Меркурий вошел в храм, пал с молитвою пред иконою и вдруг услышал от нее голос:

«Меркурий! Посылаю тебя оградить дом Мой. Ордынский властитель со всею своею ратью и исполином хочет тайно в нынешнюю ночь напасть на град Мой и опустошить его; но Я умолила Сына и Бога Моего о доме Моем, да не предаст его врагам. Иди на встречу врага тайно от народа, святителя и князя, не знающих о нападении, и силой Христа Бога победишь исполина. Я Сама буду с тобою, помогая тебе. Но вместе с победою ожидает тебя там венец мученический, который и примешь от Христа».

С радостными слезами, помолясь пред образом Богоматери и призывая Ее на помощь, Меркурий без страха пошел на врагов в средину стана и убил их великана, на силу которого они больше надеялись, чем на свой отряд. Окруженный врагами, Меркурий с необыкновенной силою отразил все их нападения с помощью молниеносных воинов и Светлой Жены, лик Которой наводил страх на врагов. Перебив множество татар, утомленный Меркурий лег отдохнуть.

Татарин, найдя его спящим, отрубил ему голову. Но Господь не хотел оставить тело мученика на поругание. Меркурий сам, как живой, внес свою голову в город. Его тело с честию погребли в соборной церкви.

Церковь причла его к лику святых и в память одержанной им победы с помощью Богоматери в Смоленске 24-го ноября совершается всенощное бдение и благодарственный молебен пред чудотворною иконою Богоматери. Железные шишак и туфли, бывшие на Меркурии в день битвы, хранятся в Смоленском Богоявленском соборе.

Святая икона Смоленской Богоматери была принесена в Москву около 1400 года и находилась в Москве на Великокняжеском дворе у Благовещения до 1456 года. Верно определить время принесения этой иконы в Москву невозможно, потому что сказания об этом разные. В русском временнике говорится, что некто Юрга, Пан Свилколдович, когда уехал от Свидригайла, литовского князя к великому князю Василию Васильевичу, дорогой разграбил Смоленск, взял святую икону Одигитрии вместе с другими и привез к великому князю. Думают, что Витовт Смоленскую икону дал своей дочери, великой Московской княгине, Софии, когда в 1398 году она была в Смоленске для свидания с отцом, потому что известно, что Витовт подарил ей много икон греческого письма. Есть еще известие, что последний смоленский князь Юрий Святославич, изгнанный в 1404 году литовским Витовтом, привез в Москву икону Одигитрии вместе с другими иконами.

В 1456 году смоленский епископ Мисаил прибыл в Москву с многими гражданами просить великого князя отпустить святую икону в Смоленск. Посоветовавшись с митрополитом Ионою и боярами, князь решил исполнить просьбу, сняв с иконы список. Все собрались в церковь Благовещения. После молебна и литургии подошли к иконе: князь, митрополит, княгиня и дети князя Иоанн, Юрий, Борис, и младшего сына Андрея принесли на руках. Все с благоговением приложились к иконе. Потом князь, горько плача, вместе с митрополитом вынул святую икону из киота и передал ее епископу Мисаилу; хотя епископ не просил, ему отдали и другие иконы, взятые из Смоленска. Митрополит Иона, взяв одну из этих икон, изображающую Богоматерь с Предвечным Младенцем, сказал: «О епископ! Брат и Сын! Оставь князю, княгине и детям их сию икону в воспоминание этого дня». Подозвав епископа, он вместе с ним взял икону и благословил ею князя, его супругу и детей и отдал ее князю, который с радостными слезами облобызал ее. Потом с крестным ходом проводили икону Смоленскую до монастыря Саввы Освященного, на Девичьем поле и, совершив тут последнее молебствие пред иконою, отпустили ее в Смоленск.

Икону, которою был благословлен князь, поставили в церкви Благовещенья на том месте, где стояла Одигитрия Смоленская и по приказанию князя пред нею каждый день служили молебен. Список с Смоленской Одигитрии князь оставил у себя. Икону Одигитрию Смоленскую провожали 18-го января в воскресенье.

В 1525 году великий князь Василий Иоаннович в память покорения Смоленска основал Новодевичий монастырь недалеко от того места, где было последнее молебствие пред иконою, когда провожали ее в Смоленск, и установил 28-го июля крестный ход в этот монастырь. Здесь по повелению князя был поставлен список с Смоленской иконы, стоявший в Благовещенском соборе. В 1666 году Смоленский Архиепископ Варсонофий, по указу государя, возил в Москву для поновления две Смоленские иконы. Одна из этих икон стоит в Смоленском Успенском соборе, а другая, написанная в 1602 году, в церкви над Днепровскими воротами.

Эта икона Одигитрии до 1727 года стояла над Днепровскими воротами на башне под нарочно устроенным шатром. В этом году правитель губернской канцелярии — Длотовский получил позволение на свои средства выстроить над воротами деревянную церковь. Через два года выстроили церковь во имя Рождества Богородицы. Наступило время освящения храма. Строитель постился, исповедывался и в день освящения приобщился Святых Тайн. После причащения подошел он к иконе Одигитрии и, с радостными слезами, благодарностью и восторгом пал пред иконою на колени, сложил крестообразно руки, преклонил до земли главу и скончался. В 1802 году над Днепровскими воротами поставили каменную церковь.

В 1808 году по приказанию преосвященного Серафима, старинный, серебряный, вызолоченный оклад иконы Одигитрии и жемчужный убрус с каменьями переделаны, оклад украшен разными каменьями и жемчугом, которого также прибавлено с несколькими каменьями и к убрусу.

В 1812 году во время нашествия Наполеона, когда наши войска 5 августа оставляли Смоленск, Смоленская икона, стоявшая в церкви над вратами, была взята артиллерийскою ротою полковника Глухова и с этого времени оставалась при полках 3-й пехотной дивизии, которая сохранила ее при себе до очищения России от неприятеля.Пред нею служили благодарственные молебны; пред неюглавнокомандующий войском со слезами молил Богоматерьо помощи и спасении России от страшного врага; наканунезнаменитой Бородинской битвы для укрепления воинов ее носили по всему лагерю. Через три месяца, когда неприятели были изгнаны, святую икону возвратили в Смоленск и поставили на прежнем месте. Генерал Коновницын, провожая икону в Смоленск, писал к старшему в городе духовному лицу: «Войска с благоговением зрели посреди себя образ сей и почитали его благоприятным залогом Всевышнего милосердия. Ныне же, когда Всемогущей Господь благословил российское оружие, и с покорением врага город Смоленск очищен, я, по воле главнокомандующего всеми армиями князя Михаила Илларионовича Кутузова, препровождаю святую икону Смоленской Богоматери обратно, да водворится она на прежнем месте и прославляется в ней Русский Бог, чудесно карающей кичливого врага, нарушающего спокойствие народов». Вместе с письмом были присланы вклады и приношения 1810 р. асе, 5 червонных золотом и серебра в лому, отнятого у неприятеля, пуд. Так возвратили святую икону в надворную церковь. С этого времени в Смоленске было установлено праздновать в память изгнания врагов 5-го ноября во славу Пресвятой Богородицы.

Главную чудотворную икону, стоявшую в соборной церкви, преосвященный Ириней пред Бородинской битвой принес из Смоленска в Москву. В Москве она была поставлена в церкви Василия Неокесарийского на Тверской Ямской улице. Преосвященный Августин, для торжественного принятия этого образа, посетившего Москву через 4 века, отправил в эту церковь двух архимандритов с крестным ходом и поставил его в Успенском соборе на поклонение народу. Московские жители при виде ее падали на колени, со слезами взывая: «Мати Божия, спаси нас!» 26-го августа, в день Бородинской битвы, в праздник Сретения Владимирской Богоматери Августин с Грузинскими архиереями Поною и Пафнутием в крестном ходе обносил Смоленскую, Иверскую и Владимирскую святые иконы Богоматери вокруг Белого города и Кремлевских стен. В Лефортовском дворце лежали больные и раненые воины. 31-го августа Августин с духовенством отправил к несчастным страдальцам чудотворные иконы Иверскую и Смоленскую. Невозможно описать того чувства, которое выразилось на лицах воинов при виде священнослужителей, пришедших к ним со святынею; стоны прекратились, они, забыв невыносимую боль своих ран, с умилением и радостными слезами смотрели на святые иконы. Тут был отслужен молебен с водосвятием. Отсюда иконы возвратились уже в полночь.

Перед вступлением неприятеля в Москву икону Смоленской Богоматери преосвященный Ириней вывез в Ярославль, а оттуда по очищении России от неприятеля, она опять была возвращена в Смоленск.

Смоленская икона называется Одигитриею, т. е. Путеводительницею. Разно объясняют это название; иные говорят, что эта икона потому так называется, что Пресвятая Владычица, явившись двум слепцам в Константинополе, указала им путь в храм, где они, помолившись пред Ее иконою, получили исцеление; другие объясняют это тем, что икона сопутствовала греческим царям в их походах против врагов.

Но Димитрий Ростовский так объясняет это название:

«Пресвятая Владычица именуется Одигитрия, что значит радостная наставница, путеводительница и крепкая помощница. Пречистая Богородица есть для нас радостная Наставница, потому что руководит нас на путь спасения, приводящей к вечной радости. Она — крепкая помощница для нас, немощных, потому что помогает в наших нуждах... Одигитрия — радостная, потому что печаль нашу обращает в радость, плачущих утешает, скорбящим ниспосылает веселие. В этом мире, полном всякого зла и бед, нет радости. Куда мы ни обратим свои взоры, везде видимо не добро, а зло, или явное, или скрытое под видом добра... Этот мир, будучи сам полон зла, может ли дать кому какое-либо добро. Ты его любишь, а он тебя ненавидит; ищешь его, а он бежит от тебя; работаешь ему, а он тебя бьет; хвалишь его, а он над тобою надругается; надеешься на него, а он тебе во всем лжет. Обещает тебе честь, а дает бесчестие; обещает золото, а подает грязь; обещает богатство, но и последнего лишает, что ты имел; обещает мед, а дает желчь; обещает сладость, а дает горечь; обещает хлеб, а подает камень; обещает добро, а дает зло...

Кто же обрадует нас, бедствующих среди такого зла? Кто утешит? Подлинно, не другой кто, как только Одигитрия радостная, Пресвятая Владычица наша Богородица, если к Ней прибегнем усердно... Она же, подающая нам радость, Одигитрия, есть наша Наставница, Путеводительница, потому что наставляет грешников на путь покаяния и руководствует их ко спасению, сопутствуя им Своим милосердием, пока проходят путь этой жизни... Она же, Преблагословенная Одигитрия, есть крепкая Помощница нам, немощным, во всех наших нуждах... Сильна Владычица наша, потому что Она — Царица всей видимой и невидимой твари, владеющая и высшим и низшим созданием — и стихии все повинуются Ей, и небо, и земля, и воздух, и море послушны Ей; все противные духи ужасаются и трепещут пред святым Ее именем, зная, что Она — Матерь Божия. Сильна Она на земле, потому что Она стерла главу невидимого змия, Она попрала адскую силу; Ею получаются победы, Ею поражаются враги... Сильна Она на небе, ибо молитвами Своими связывает Бога Крепкого и Сильного, Которого некогда на земли связывала пеленами. Связывает, говорю, Бога молитвами Своими, ибо, когда Он, прогневанный нашими грехами, хочет наказать нас, Она простирает к Нему молебные руки Свои и удерживает карающую десницу Его, да не погубит грешных беззакониями их. Таким образом Пресвятая Владычица помогает нам и на земле против врагов видимых и невидимых, помогает нам и на небе, умоляя о нас Сына Своего и Бога нашего и спасая нас от праведного гнева Его на нас за грехи наши...

Помогает Одигитрия, Крепкая, Помощница, — но кому помогает? Только благонравным и богобоящимся помогает Матерь Божия, избавляет их от великих бед и зол, а развращенным нравом и не имеющим страха Божия не соизволяет посылать помощи. И чего удивительного? Ужели Матерь станет благодетельствовать тем, которые оказываются врагами Сына Ее? Не более ли прогневаться на них, видя, как они своими грехами вторично распинают Сына Ее и ругаются над Ним своими беззакониями?.. Милосердствует Матерь Божия о грешниках, но о каких грешниках? О тех, которые хотя и грешат по немощи человеческой, но скоро раскаиваются и прибегают к Богу и к Ней Божией Матери со слезами и теплыми молитвами. Помогает Матерь Божия грешникам, но таким, которые стараются исправить свою жизнь и, удерживаясь от зла, начинают творить добрые дела. Избавляет Матерь Божия от всяких бед и зол не только праведников, но и грешников, — но каких грешников? Тех, которые возвращаются к Отцу Небесному, как блудный сын, воздыхают, биюще в перси свои, как мытарь, плачут у ног Христовых, как грешница, омывающая ноги Его слезами, приносят Ему исповедание, как на крест разбойник. На таких грешников Пречистая Матерь Божия свыше призирает, и на помощь им поспешает, и от великих бед и зол их избавляет, а о грешниках не кающихся не печется».



О чудотворной иконе Смоленской Богоматери Седмиезерской

В 17 верстах от города Казани есть Седмиезерная Богородицкая пустынь Казанской епархии. Так она называется потому, что была окружена семью маленькими озерками, которые потом соединились в одно большое озеро. Основал эту пустынь один благочестивый инок Евфимий. Евфимий родился от благочестивых православных родителей в городе Устюг и здесь провел свое детство. Когда он достиг совершеннолетия, полюбя уединенную жизнь, удалился в один из монастырей, бывших в окрестностях Устюга и постригся в монашество. Здесь Евфимий окончил бы свою жизнь, если бы не обстоятельство, которое его вызвало в другую страну, на другое служение. По смерти отца, его родной брат, неизвестно почему, пожелал переселиться в Казань. Евфимий, горячо любивший брата, хотя и не хотелось ему покидать родину, последовал за ним в Казань. В это время в Казани митрополитом был Матфий, третий митрополит Казанский.

Прибыв в Казань, брат Евфимия занялся домашними делами, а Евфимий начал искать пустыню. Много ему указывали пустынь в окрестностях Казани; но он выбрал Седмиезерную. Это было дикое и уединенное место; но этого-то и желал благочестивый инок.

Евфимий удалился в пустыню. В первую ночь его прибытия, когда он лег немного отдохнуть от трудов, во сне увидел огненный столп, восходящий на небо. Евфимий счел это видение за хорошее предзнаменование. На другой день на том месте, где спал, он поставил крест и недалеко от него келию. Но этому месту еще было нужно очиститься от мерзостей язычества, чтобы быть достойным обиталищем истинного Бога. Там, где теперь находятся святые ворота Седмиезерной пустыни, стоял большой и толстый дуб. к которому каждый год собирались недалеко жившие черемисы для приношения жертв. Подле этого священного для них дерева они закалывали коней и волов и на нем вешали их кожи для умилостивления божества. Евфимий, хотя и сильно скорбел, что избранное им место осквернилось язычниками, но, твердо веря, что Господь Сам очистит его, не изыскивал средств для очищения.

И Господь сделал по вере инока. Однажды молния до основания разрушила дуб, к которому собирались черемисы, с этим прекратилось и идолопослушание. Евфимий, возблагодарив Господа, продолжал с прежнею ревностию работать на месте им избранном.

Вскоре слух о благочестивом иноке, посвятившему свою жизнь на служение Богу, стал привлекать сюда и других пустыннолюбцев. Евфимий с радостью принимал приходивших в пустыню. Из первых братии, поселившихся с Евфимием, известны: иеромонах Порфирий и три монаха: Феодосии, Трифиллий, Гурий. Через некоторое время сюда собралось много и других иноков. В это время Митрополит Матфий взял Евфвимия в архиерейский дом.

Но, живя в городе, благочестивый инок по-прежнему духом оставался в любимой им пустыне и по-прежнему был начальником братства и попечителем. Он, по желанию своей братии, выпросил благословение у Митрополита Матфия на построение здесь храма и учреждение обители. Гурий и Иона, два инока, собрали в Казани 12 кг серебра и на эти деньги начали строить в пустыне первую церковь во имя Вознесения Господня и во имя мученика Иоанна Белоградского. Храм выстроили, украсили иконами, освятили, выстроили келий для иноков и обнесли оградою. Все строение было деревянное.

Не богата была эта обитель деньгами, но уже имела драгоценнейшее сокровище, которое навсегда останется лучшим украшением обители. Это был чудотворный образ Смоленской Божьей Матери, принесенный Евфимием из Устюга. Этим образом, который прославился чудесами еще на родине Евфимия, благословил благочестивый инок свою новую обитель. С торжеством жители Казани провожали икону Богоматери в пустыню, они как-будто угадывали, что скоро наступит время, когда только через нее спасется город от гибели. Все казанское духовенство собралось в кафедральном соборе. Митрополит Матфий сам служил молебен, после молебна, преклонив свою голову под икону Богоматери, произнес следующую пророческую молитву: «Ты отходишь от нас, Госпоже наша! Благослови пустыню, в которую идешь Ты и спаси обитающия в ней. Но с ними призирай и нас милостивно, ибо вся страна наша во имени Твоем Владычице!» Много народа провожали икону в пустыню. Братия Седмиезерной обители с радостию встретили ее и поставили в новоустроенном храме Вознесения.
С этих пор в Седмиезерную пустынь стало приходить множество богомольцев на поклонение чудотворному образу.

Много было пожертвований. Некто Иоанн Черник, казанский купец, истратил все свое имение на устройство обители. С помощью благочестивых людей пустыня скоро сделалась богата и имела возможность построить новые здания. С благословения Митрополита Матфия был выстроен новый каменный храм Вознесения, на месте деревянного, с приделами во имя Богоматери и трех святителей: Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого. Когда храм был окончен, его освятил Митрополит Симон, преемник Митрополита Матфия, который не дождался окончания, умерев в 1646 году. Новый Митрополит Казанский Корнилий, начавший управлять казанскою паствою в 1650 году, обратил особенное внимание на Седмиезерную пустынь. Он устроил игуменство, послав в пустыню в 1652 году первого игумена Дионисия из Зилантова монастыря, которому для благословения обители дал пастырский жезл святого Гурия.

При этом митрополите Господь прогневался на русских. В 1654 году в июне появилась страшная язва. Сначала она появилась в Москве, в которую была занесена греками из Царьграда, потом начала свирепствовать по многим селам и городам. В Москве с 1-го июня по 12 декабря умерло более 400 000 человек. Народ в ужасе разбежался по лесам и пустыням. Вследствие болезни во многих монастырях и церквах не было службы, дома опустили, торговля прекратилась. Мертвые тела валялись по улицам без погребения, съедаемые собаками. Некому было утешить умирающих, поддержать живых. Царь был на войне против польского короля Казимира; его семейство с патриархом Никоном уехало в Калязин монастырь Тверской епархии.

Язва из Москвы быстро переходила в другие города. В июне она появилась в городах, лежащих на берегах Волги, в Ярославле, Костроме, Нижнем и других, в иных истребила много народа, а иные совсем опустошила; наконец появилась в Казани и начала здесь свирепствовать с такою же силою. В короткое время она истребила до 48 000 — почти всех жителей Казани. Народ был в ужасе и печали.

Казанский митрополит Корнилий тогда был вместе с царем под Смоленском в походе против поляков. Воеводы, управлявшие Казанью, — боярин Михаил Михайлович Салтыков и стольник Иван Яковлевич Котловсий, — употребляли все силы, чтобы прекратить заразу, но безуспешно. Видя, что ничто не помогает, народ пришел в отчаяние, правители упали духом. Много придумывали средств; некоторые даже прибегали к чарам, к татарским волшебницам — ничто не помогало.

Испробовав все, наконец обратились к Тому, к Кому каждый христианин должен прежде всего обращаться всегда, а особенно в несчастиях — к Господу... Прибывший из Москвы в Казань для поклонения чудотворному образу Казанской Божьей Матери, Василий Шорин посоветовал казанским градоначальникам, чтобы утешить и ободрить народ, принести из Седмиезерной пустыни чудотворный образ Смоленской Божьей Матери, который жители Казани очень уважали. За иконою послали игумена Предтечева Казанского монастыря, Пахомия, который с соборным духовенством и в сопровождении множества народа 24-го июня отправился в Седмиезерную пустынь. Здесь в этот день отслужили всенощную, на другой день после литургии подняли икону.
В это время в Казани, в монастыре Казанской Пресвятой Богородицы, жила одна благочестивая инокиня Мавра, бывшая супруга казанского дворянина Ивана Васильевича Хохлова.

Когда она накануне 25-го июня ночью после усердной молитвы Богоматери о спасении города легла отдохнуть, пред нею явился старец, украшенный сединами в архиерейской одежде, Николай чудотворец, как думала инокиня. Он вошел в ее келию, и келия наполнилась сиянием от его лица, поднял он ее за руку с постели, сказав: «Что спишь, жено? Отправляйся к Патрикееву (этот дьяк был прислан в Казань для описания земель с дворянином Симеоном Волынским). Пусть он, Михаиле скажет держащим воеводство в городе, чтоб они заповедали всем христианам, живущим в Казани, с женами и детьми поститься неделю, раскаяться в грехах своих и призывать Бога и Его Пречистую Матерь». Сказав это, явившийся муж скрылся. Инокиня, в страхе проснувшись, не могла тотчас рассказать о своем видении, потому что была еще ночь.

На другой день после утрени, по забывчивости или усталости, она не исполнила повеленное, но придя в келию и помолившись, легла немного отдохнуть. Опять ей явился старец и с гневом сказал ей: «Спать ли следовало тебе, Мавра? Или не знаешь, что град может погибнуть от лютой язвы? Встань же скорее и иди к тому, кого я указал тебе, и скажи ему: некто в мимошедшую ночь дважды являлся мне и сказал, что Царица всех идет на избавление города из Седмиезерной пустыни. Пусть изыдут градоначальники и все жители Казани на сретение Ее образа. Ибо Господь, ради молитв Пречистой Матери Своей, хочет показать милость над градом сим». В ужасе проснулась инокиня и поспешила тотчас рассказать виденное самим градоначальникам.

Едва жители Казани узнали об этом видении, подняли чудотворный образ Казанской Богоматери, кресты, иконы; все, даже дети и старики, пошли на встречу Заступнице и встретили Ее за две версты от Казани на том месте, где Кизический монастырь. Здесь в память этого сретения, в тот же день устроили часовню и крест, а потом основали и монастырь. Икону Богоматери внесли в Казань через Воскресенские ворота, обнесли кругом каменного города и поставили в Благовещенском соборе. Все это время звонили в колокола по всей Казани. Как только поставили иконы в храме, язва стала утихать, а мрачные облака, ходившие над городом, рассеялись; засветило солнце. Народ ободрился и во множестве приходил в Благовещенский собор воздать благодарение Богоматери. Вечером отслужили всенощную. На другой день после обхода, «яко преграда некая, — говорит летописец, — ста сюду и обоюду от гнева Божия». Потом жители Казани начали обносить икону Богоматери и по домам, и язва везде исчезала, где являлась святая икона Богоматери. Когда икону обнесли по всем домам, язва совершенно прекратилась в Казани. Семь дней в городе пробыла святая икона. Когда язва прекратилась, иноки Седмиезерной пустыни просили возвратить им чудотворную икону. Жители Казани все собрались в храм, чтобы проводить свою Заступницу. Но когда после всенощной стали поднимать образ, вдруг поднялась ужасная буря, настала темнота, пошел дождь и снег. Вследствие темноты и бури нельзя было выйти. Это чудо повторялось три раза, градоначальники и народ поняли, что Божия Матерь не хочет оставить город и решили оставить в Казани Ее чудотворный образ.

В 1654 году летом прибывший в Казань Митрополит Корнилий одобрил намерение граждан и оставил икону Богоматери в Казани на год. В 1655 году, возвратившись с Московского собора об исправлении церковных книг, на который вызвали митрополита по прибытии в Казань из Литовского похода, святитель проводил святую икону в Седмиезерную пустынь.

Весь 1655 год в Казани не было язвы; Митрополит Корнилий велел приступить в Седмиезерной пустыни к построению нового храма во имя чудотворного образа Смоленской Богоматери.

В 1656 году 25 июня язва опять появилась в Казани и начала свирепствовать еще с большею силою; то же повторилось и в следующем году. Но в эти тяжкие времена спасла город от гибели чудотворная икона Богоматери Смоленской, принесенная из Седмиезерной пустыни. Митрополит Лаврентий, преемник Корнилия, видя милость Богоматери к Казани, по освящении храма в Седмиезерной пустыни во имя Ее, начатого еще при Корнилий, установил навсегда каждый год приносить икону Смоленской Божией Матери в Казань 25-го июня в воспоминание бывшего от язвы избавления.

Когда к 1771 году моровая язва, распространяясь из Москвы по приволжским городам и селениям, свирепствовала уже около Казани и появилась в самом городе, жители Казани с усердной молитвой обратились к своей Заступнице — Богородице, Которая несколько раз спасала город. С согласия градоначальников спросили у преосвященного митрополита Вениамина, который тогда был еще архиепископом, позволения принести чудотворную икону Богоматери в Казань. Когда икону принесли и обнесли около города и по домам, язва не только в Казани, но и в близлежащих местах скоро прекратилась.
Много благодеяний явила Пресвятая Владычица в разное время городу Казани чрез свою чудотворную икону, находящуюся в Седмиезерной обители! Невозможно описать все бесчисленные благодеяния, которые изливала Царица Небесная и постоянно изливает на всех обращающихся к Ней с верою, но нельзя умолчать об одном из них, которое тем замечательно, что засвидетельствовано тем, кто его получил. Это чудо совершилось в 1804 году 25-го января и записано игуменом Товиею, который тогда был управляющим Седмиезерною пустынею.

«Города Казани г. комендант его превосходительство генерал и кавалер Стефан Николаевич Кастеллий немалое время чувствовал в ногах своих столь великую боль, что не мог ступать на них без помощи четырех человек, и так как не находил уже более никаких средств к излечению себя, то прибегнул с усердием и твердою по Боге верою к Божией Матери, ибо слышал от многих честных граждан казанских (сам он был иностранец), что при образе Божией Матери, именуемой Смоленскою, разными недугами одержимые получают исцеление, если только приходят к нему с твердою верою и надеждою, и что этот чудотворный образ находится в Седмиезерной пустыни, в 18-ти верстах от Казани. А поелику его превосходительство, будучи комендантом города, без особливого монаршего дозволения не смел сам оставить города, то и просил письменно у Его Императорского Величества дозволения отлучиться из города в Седмиезерную пустынь. По получении разрешения, 1804 года 24 января, во время вечерней службы, он прибыл в пустынь, и четырьмя человеками был введен, или, лучше сказать, внесен в церковь. Здесь с достодолжным поклонением облобызал он святую и чудотворную икону Богоматери с Предвечным Младенцем, потом опять четырьмя человеками был выведен из церкви в приготовленный для него покой, в котором и переночевал. С вечера, по предложению настоятеля пустыни, он приказал принести себе елея из лампады, деннонощно горящей пред чудотворным образом, и вымазал ноги, от чего вскоре почувствовал уменьшение боли в ногах. На другой день, по выслушании утрени, литургии и акафиста (во время которого он стоял, поддерживаемый только двумя человеками), он возвратился в свой покой, будучи в состоянии ступать гораздо легче и тверже прежнего, и, пригласив к себе настоятеля, объявил ему, а потом и братии, что он помощью и молитвами Божиею Матери в левой ноге не чувствует никакой боли, а чувствует только небольшую боль в икре правой ноги, и что теперь он может, без помощи других, стоять на ногах и ими переступать, а потом через несколько дней и совершенно от болезни освободился. Сие истинное чудо его превосходительство своею рукою подписует:

Яко сие означение есть истинное, в том свидетельствую Казанский комендант генерал-майор и кавалер Кастеллий».

Икона Божией Матери «Смоленская» («Одигитрия») хранится в городе Смоленске, в соборе Успения Богородицы.

Празднуют ей 28 июля/10 августа.