Икона Абалакской Божией Матери написана в 1637 году при третьем Тобольском Архиепископе, благочестивом Нектарии. Писал ее протодьякон Тобольского кафедрального собора Матфий, известный, в первой половине XVII века, в Сибири, как искусный иконописец.

Эта икона была написана по следующему случаю: в царствование Михаила Феодоровича и при Тобольском Преосвященном Нектарии на Абалакском погосте жила одна одинокая вдова. Неизвестно, кто она была; известно только, что женщина она была очень благочестивая, звали ее Марией.

Эта-то благочестивая вдова Мария, через 50 лет по построении Тобольска, в 1636 году 10-го июля, однажды задремав в своей келий, увидела на воздухе образ Знамения Пресвятой Богородицы с изображениями на сторонах Святителя и Чудотворца Николая и преподобной Марии Египетской и услышала от образа голос: «Мария! Объяви это видение народу и скажи, чтобы построили на Абалакском погосте, по правую сторону ветхой Преображенской, новую деревянную церковь во имя Знамения Пресвятой Богородицы, что в древнем Новгороде, с приделами по одну сторону Святителя Николая, а по другую Преподобной Марии Египетской». После этого видение кончилось и Мария проснулась. По робости она никому ничего не сказала.

Через некоторое время не во сне, а наяву вдове было опять то же видение, только с небольшою разницею. Шла она из своей хижины и несла хлеб. Вдруг покрыло ее светлое облако, и она без чувств упала. Очнувшись немного, но еще не совсем, видит она на воздухе два образа, один Знамения, а другой Марии Египетской, а Святителя Николая, как бы живого, в светлом архиерейском облачении, стоящего пред образом Богоматери. Святой Николай сказал ей: «Мария! Иди и скажи абалакским жителям по прежнему видению, чтобы построили церковь, притом чтобы и лес рубили своими руками и приплавили бы его и выносили на гору сами; а ежели не послушают сего, то увидят гнев Божий, и не только умрет другой священник, но и лучшие из прихожан». Но и после этого видения Мария, боясь насмешек, не сказала ничего.

Вскоре было ей третье видение, так же как и второе — наяву. Однажды, работая в своей хижине, Мария почувствовала сначала как бы запах от кадила, потом к своему ужасу опять услышала голос Святителя Николая: «Для чего не объявляешь видения и повеления? Ты сама неверием своим наводишь на себя озлобление». При этих словах у ней руки повело назад, и она, сильно страдая, упала на пол почти без чувств. Тогда Пресвятая Владычица сказала: «Это тяжело, Мне жаль ее». Тут же боль прекратилась, Мария пришла в себя, и видение окончилось. После этого Мария пошла к своему духовнику, рассказала ему все три свои видения и просила объявить их народу. Но духовник не объявил, неизвестно по неуважению ли, по забывчивости ли, или чтобы лучше удостовериться в истине и воле Божией.

Четвертое видение, которое вдова уже не могла скрыть, было следующее: 24-го июля шла она в Тобольск и, подходя к городу по подгорью, вдруг была покрыта туманом или мраком, среди которого увидела облачный столп, доходивший до неба, а на столпе образ Знамения Богоматери и образ Преподобной Марии Египетской, и Святителя Николая, как живого на земле. «Для чего медлишь объявить о видениях и повелении народу? — сказал он грозно. — Если еще замедлишь, то всем телом будешь расслаблена; если же объявишь, но тебя не послушают, тогда не ты, а они пострадают». После этого вдова начала всем рассказывать о своих видениях, в Тобольске она рассказала их Архиепископу Нектарию при всем соборе, а, возвратившись из Тобольска в Абалакском погосте всему народу. В Тобольском соборе, чтобы удостовериться в справедливости видений, показали вдове образ Знамения Богоматери (который она никогда не видала), она тотчас сказала, что этот видела в видении. Оказалось, что вдова напрасно молчала. Все ей поверили, и Преосвященный, после строгого испытания, сделанного ей при собрании духовных лиц и городских старшин, благословил абалакских прихожан строить храм, и многие из тобольских граждан приняли участие в этом благочестивом деле.

Пока строится церковь, промысл Божий чудесно уготовляет и образ в новую церковь. Некто крестьянин Евфимий, по прозванию Кока, несколько лет лежал в расслаблении. К нему приходит однажды нищий, уже давно знакомый и наверно пользовавшийся его милостями, Павел, и говорит: «Ефим! Слышишь ты, на Аба лаке строится церковь по повелению Божию, во имя Знамения Богородицы, Святителя Николая и Марии Египетской. Дай ты обещание написать храмовый образ в эту церковь. Может быть, Господь по вере твоей и усердию, простит тебя и освободит от болезни твоей». Евфимий послушал совета Павла и в этот же день дал обещание написать икону «Знамение» Богоматери с предстоящими по сторонам Святителем Николаем и Преподобной Марией Египетской. Господь наградил его за веру: в тот же день после полудня он начал владеть правою стороною.

На другой день крестьянин Евфимий послал к преосвященному Нектарию с просьбою позволить написать храмовую икону для новой Абалакской церкви и, получив благословение, заказал ее протодиакону Софийского собора Матфею, известнейшему в то время в Сибири живописцу. И пока писался образ, Евфимий становился все крепче и крепче. Наконец он совсем выздоровел, пошел к живописцу и сам принес образ в собор для освящения. Преосвященный, обрадованный и удивленный этим чудом, сам окропил образ и отслужил в соборе молебен; а потом с честию отпустил его в Абалакское село для поставления в новой церкви.

Когда дошли до деревни Шанталыка, где теперь Ивановский монастырь, Господь прославил эту икону новым чудом. В деревне Шанталыке у одного крестьянина, Василия, дочь, долго хворавшая глазами, ослепла, и уже два года ничего не видела. Услыша, что в Абалак несут образ, Василий вышел со слепою дочерью ему на сретение и пал пред ним со слезами и верою. К радости и удивлению отца и всего народа девушка вдруг прозрела.

Эта икона получила название Абалакской от Абалакского прежде села, а затем (с 1783 г.) монастыря. На Абалакской иконе Божия Матерь изображена точно так же, как и на Знаменской, т. е. с воздетыми кверху руками и с Предвечным Младенцем на персях; только с той разницею, что на Абалакской по сторонам Приснодевы изображены, с правой стороны Святитель Николай, а с левой Преподобная Мария Египетская. Риза вся серебряная под золотом с жемчугом и драгоценными камнями.

Особенного празднества и службы в честь Абалакской иконы Богоматери не положено; а празднуют ей в день Знамения Пресвятой Богородицы. Несмотря на это, Абалакскую икону очень уважают не только в Сибири.

Каждый год приносить икону Богоматери из Абалака в Тобольск на две средние недели было установлено по следующему случаю: в 1665 году летом в Тобольске и во всех окрестностях его, не переставая, шел проливной дождь; хлеб, овощи и трава гибли; все затопило водой, и народ приходил в отчаяние.
Решили обратиться за помощью к Царице Небесной: Тобольский Архиепископ Корнилий послал за чудотворною иконою Богоматери в село Абалакское.
Икону принесли с большим торжеством 8-го июля. После молебна на площади икону внесли в собор, где тотчас началась литургия. Еще не кончилась служба, как к радости всех облака исчезли, дождь перестал и сделалось ведро. В память этого чуда и для постоянного благодарения Господа и Его Пречистой Матери преосвященный Корнилий установил каждый год приносить чудотворную икону Богоматери из Абалака в Тобольск.

Через три года после этого в 1668 году, Архиепископ Корнилий был вызван в Москву для назначения митрополитом. Когда он возвратился из Москвы, то услышал от недобрых людей, что в его отсутствие протоиерей и прочие соборяне встречали Абалакскую икону Богоматери без должного благоговения, да и во время ее пребывания в соборе будто бы производили разного рода бесчинства. Преосвященный прогневался на них; соборного, ключаря, когда он, при наступлении времени приноса иконы из Абалака, пришел принять благословение, наказал, укорив его сначала за прошлогодние беспорядки, а икону не велел приносить. Так в 1669 году в Тобольск икону не приносили. Донос на соборян был ложный, а так как Преосвященный поверил клевете без исследования дела, то скоро сильно захворал, и хворал несколько месяцев.

Когда и в 1670 году Митрополит Корнилий во гневе на соборян не позволил принести иконы, то опять захворал еще сильнее, и чем ближе подходило время принесения иконы, тем ему становилось хуже. Врачи не могли ему помочь. Наконец, уже в сентябре он понял причину своих страданий. Горько плача, он тотчас послал за чудотворною иконою и, когда ее принесли в город, велел поставить в соборе и отслужить литургию. По окончании службы Владыка велел принести икону к себе в дом и, когда начали звонить пред ее выносом из собора, велел слуге ввести себя в приемную комнату и поставить подле окна, чтобы видеть, как понесут Владычицу. Едва он увидел лик Пречистой, как почувствовал себя гораздо легче; когда же икону внесли в его дом, больному стало легко так, что он без помощи других мог стоять во время молебна и проводить икону до того места, где принял. На следующий день преосвященный мог даже идти в собор к литургии и возблагодарить Царицу Небесную за посланную Ею помощь. Через десять дней икона была возвращена в Абалак. После этого случая, когда опять открылась чудесная сила Божия через Абалакскую икону Приснодевы, опять стали приносить эту икону в Тобольск в Софийский собор на две недели.

Из чудес, бывших от Абалакской иконы Богоматери, замечательны следующие:

1) 2-хлетний Александр, сын надворного советника, жившего в Екатеринбурге, каждый месяц подвергался припадкам падучей болезни. Родители дали обет съездить с ребенком помолиться Абалакской иконе Богоматери и вскоре исполнили свой обет. Едва они дали обет, припадки стали легче, а когда, прибыв в Абалак, отслужили молебен, мальчик совсем исцелился.

2) Татьяна, жительница села Богородского, 12 лет была одержима злым духом, который особенно сильно мучил ее по праздникам, отчего она, несмотря на свое желание, не могла долго стоять в церкви и никогда не выстаивала службу до конца. У сестры Татьяны, Ирины, жившей в Нижнем Новгороде, был список с Абалакской иконы Богоматери. В 1879 году в ноябре ей пришла мысль написать другой экземпляр с этой иконы для больной сестры. Икона была написана и украшена ризою. Ирина зажгла пред нею неугасимую лампаду и усердно молилась за сестру, твердо веря, что она, как получит эту икону, выздоровеет. Ирина только не знала, с кем ей послать икону, потому что муж не отпускал ее, сколько она ни просилась. Вдруг Ирине пришла мысль, что муж, ради наступающего праздника Рождества Христова, не откажет ей и написала сестре, что на праздник к ней приедет и привезет гостинец. Татьяна отвечала ей: «Ты ко мне с этим гостинцем и не являйся», и обозвала ее бранным словом. Ирина же, несмотря на это, стала просить мужа отпустить ее к сестре. Муж. к ее радости, охотно согласился и даже обещался сам ехать, только, чтобы им выехать в ночь на Рождество Христово.

Как видно, врагу спасения их поездка была неприятна и по его действию начались препятствия одно за другим. Ирина с мужем уже была готова к отъезду, как вдруг принесли мужу повестку явиться к мировому судье в качестве свидетеля и они выехали из Нижнего вечером. Ночью, когда супруги выехали из Кетова, на них напали пять разбойников; трое из них выскочили из саней, схватили лошадей под уздцы, остановили и, заглянув в повозку, с радостию крикнули своим товарищам, что седоков, кроме ямщика, только двое и в числе их одна женщина. Ирина усердно молила Царицу Небесную об избавлении от злодеев. К счастию, ямщик не струсил, быстро повернул лошадей назад, а лошади, рванувшись, сшибли с ног троих разбойников. Разбойники погнались было за путниками, но завязли в снегу.

Переночевав в Кетове и выехав, когда ударили к утрени, путешественники прибыли в Богородское, когда народ выходил из церкви от заутрени. Ирина, взяв икону, обернутую в холст и бумагу, пришла к сестре, помолилась, поздоровалась с ней и, отдавая образ, сказала: «Вот я тебе гостинец привезла». Татьяна взяла образ, бросила его на стол, сама же также упала, — у ней сильно раздулось горло, она билась о пол и кричала: «Сейчас выйду, сейчас выйду, сейчас уйду, сейчас уйду», — несколько раз повторяла она одно и тоже. Затем из рта кричавшей пошел густой туман. Через полтора часа Татьяна пришла в себя и встала совершенно здоровая. Как только Татьяна встала, сказала: «Сестра, пойдем к обедне». — «Пойдем, — отвечала Ирина, — я давно жду тебя». Сестры пошли. Татьяна дорогою сказала сестре, что она не отстоит всю обедню. Ирина во время службы не спускала глаз с сестры и с радостию видела, что она молилась так усердно и с таким благоговением, как редко кто молится и всю обедню простояла безвыходно. На другой день сестры опять ходили в церковь и больная также усердно молилась. Возвращаясь домой, Татьяна сказала сестре: «Теперь, сестрица, у меня внутри сделалось так легко, так хорошо, как будто я переродилась; теперь я уже не чувствую никакой боли». Весь день сестры разговаривали о чудесах от иконы Абалакской Богоматери. Исцелевшая от души благодарила сестру за икону и усердно молилась. На третий день праздника Ирина, обрадованная исцелением сестры, отправилась с мужем в Нижний Новгород.

3) Девица Екатерина, сестра приказчика, служащего при магазине Федора Васильева Сыромятникова, жителя Нижнего Новгорода, 20 лет сильно страдала падучею болезнию и черною немощию; в большие праздники она страшно кричала, валялась по полу, никогда не могла читать духовные книги. В доме Федора Сыромятникова около трех лет был список с Абалакской иконы Богоматери. Страдавшая Екатерина, мать и брат начали усердно молиться Царице Небесной пред Ее Абалакской иконой и не только у себя дома, но писали в Абалакский монастырь, прося там помолиться пред чудотворною иконою, и их молитва была услышана, припадки стали легче, а летом 1880 года и совсем она выздоровела.

С Абалакской иконы есть несколько копий в разных местах Сибири.