Множество дивных чудес и исцелений явлено было по милости Божией в Свято-Иоанно-Богословском монастыре. Расскажем о некоторых из них.

В 1841 году, при перестройке трапезной Успенской церкви, 14 человек рабочих находились под трапезною кровлею, которую подрубали. Во время ее нечаянного падения, они не могли выйти из-под кровли, с нею вместе упали все и остались невредимыми, исключая одного, у которого от падения кровли на ноге осталось несколько небольших красных пятен, не вредных для него, а появившихся как бы в знамение чуда.

Во время холерного 1848 года в с. Окаемове очень незначительная часть людей умерла, хотя заболевшие были; между тем как в иных селениях целые сотни пали от смертоносных ударов жестокой болезни. Сохранением себя от холеры местные жители считали себя обязанными одному лишь заступничеству святого Иоанна Богослова. В этом же году чудотворный образ, по благословению игумена Иннокентия, в сопровождении иеромонаха Рувима, был носим для избавления от холеры по селениям: Сельцам, Белоомуту, Ловцам, Любичам и Деднову. После принесения его в каждое из этих селений, холера ослабевала. В с. Любичах в августе того же 1848 года в расправе (сельском правлении) в книгу записано, что после принесения к ним иконы святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова никто из жителей от холеры не умер.

В 1851 году у помещика Тамбовской губернии Емельянова, проживавшего в г. Рязани сильно заболел глаз, который, выйдя из своего места, касался лица. Консилиум врачей пришел к выводу, что глаз должен лопнуть. По совету одной благочестивой благородной женщины, он решился ехать в Иоанно-Богословский монастырь и попросить молитв святого апостола о своем выздоровлении. Как только положил намерение поехать, начал чувствовать облегчение, а по отслужении молебна святому апостолу Иоанну Богослову, глаз его совершенно исцелился.

Поздней осенью 1865 года святым апостолом Иоанном Богословом было спасено от страшного пожара село Окаемово. Вот как в своем рапорте №40 от17 ноября 1865 года игумен Виталий докладывал об этом событии Преосвященному Иринарху, архиепископу рязанскому: Сего 1865 года, ноября 8 дня святого Архистратига Божия Михаила, в 12-м часу ночи пробудившись от сна, увидел я необыкновенный свет на дворе. Думая, что монастырский скотный двор горит, я отдал ключ от ворот монастырских послушнику, чтобы он отпер их, а сам в испуге побежал за ним; - вижу, в недалеком расстоянии от монастыря, в прилежащем казенном селении Окаемове горят крестьянские дворы. Сначала некоторое время не слышно было ни говора человеческого, ни стука. Думая, что народ спит, и огонь может истребить и имущество и людей спящих, я велел благовестить часто в большой колокол; через некоторое время послышался стук и шум и говор людей. Постоявши с четверть часа на том же месте, около монастыря над оврагом, заметил, что пожар более и более усилился, пламя видимо распространялось и через несколько времени составило большую огненную массу. Соболезнуя о несчастии горевших, и не зная чем и как им помочь, я вздумал взять на пожар находящуюся в монастыре чудотворную икону святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова, к которому жители с. Окаемова имеют великую веру. Как всегда при изношении сей иконы из монастыря, по случаю богомолья, производился колокольный звон, так и в это время, в сопутствии облаченных иеромонаха и иеродиакона, она была сопровождаема колокольным звоном, и сам я с несшими ее и сопровождавшими 5-тью послушниками пошел за нею, при пении тропаря и кондака святому апостолу. В это время ветер был такой, что нельзя было вскоре заметить, с какой именно стороны он дует, и, только с приближением нашим к месту пожара, стали сильно ощутительны надыхающая теплота и удушливость дыма; негоревшее еще строение заметно охватывалось пламенем, и трудно было идти навстречу несущемуся ветру с дымом. Как скоро принесли икону на место пожара, ветер как будто перестал и направился в противоположную сторону. С пением тропаря, кондака апостолу и прочих святых песней, икона носима была около пожара, где только можно, по гумнам за домами; гумны не примыкали к самим дворам. Быстроту пожара изобразить невозможно; плохие деревянные дома, изгороди, солома и хлебные адоньи занимались пламенем необыкновенно скоро; и только разламывая плетни, можно было пройти с иконою. При сем случае ветер, в ущерб пламени, переменял свое направление, а когда обнесли чудотворную икону кругом пожара, пламя не переходило уже за черту, где носили икону, тогда как негорящие строения, гумны и амбары находились от огня не далее, как на одну сажень и даже менее, а в других местах пламя ударяло в дома, риги и амбары; когда приносили икону к этому месту, пламя тотчас отходило, - ветер, сопутствовавший оному, прямо переменял направление.

Мы, обнесши ее несколько раз кругом пожара, заметили, что ветер собрался на самой середине горящих домов и посредством кружения образовал большой столб с страшными огненными искрами. Это удивительное для всех обстоятельство было замечено; но около пожара была тишина и далее пожар уже не распространялся. Очень многие, при виде сего чудесного события, удивлялись оному, в простоте сердца выражали так свои чувствования в эти минуты: "Ах, Господи! На какую сторону ни пойдет Иоанн Богослов, все ветер отступает от той стороны: велик Иоанн Богослов!".

"Еще более заставляло удивляться сему чудесному событию и приписывать оное именно заступлению Иоанна Богослова то, что на пожаре не было ни воды, за неимением колодезей, ни снега около того места, ни орудий, противодействующих пожару; а потому сами владельцы горящих домов не имели возможности приступить к ним, дабы вытащить что-либо из своего имущества, и, смотря на горящие свои дома, поневоле оставались в бездействии, но не смотря на то, пожар далее нисколько не простирался, огонь довольствовался тем только, что досталось ему в жертву. Икона оставалась на пожаре до тех пор, пока почти совсем оный не прекратился".

Далее в рапорте говорится, что местные жители "для памяти детям своим, дабы они умилялись душею, не ослабевали верою в Бога, но в бедах и напастях и всегда притекали к теплому заступлению и покровительству святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова" решили каждый год в день чудесного спасения села Окаемова от пожара служить святому Иоанну Богослову всенощное бдение, раннюю литургию и благодарственный молебен с водоосвящением. Рапорт подписан игуменом Виталием с братией и местными священно- и церковно-служителями села Окаемово, всего в числе 20 человек.

В августе 1870 года был падеж скота в окрестных селах; падеж начал было распространяться и на монастырскую скотину: две телки пали и заболела сильно третья. Архимандрит Виталий распорядился, чтобы с иконой святого апостола сходили на богомолье туда, куда загоняли на ночь скот. После молебна святому апостолу Иоанну Богослову с акафистом и водоосвящением, святой водой окропили весь скот и, в том числе, больную телку, которая здесь же лежала и не могла совершенно встать. Как только ее окропили, она несколько раз вспрыгнула, как бы испугавшись, и по выпуске с жадностью начала щипать траву, как совершенно здоровая и голодная. После этого падеж монастырской скотины прекратился.

В декабре 1870 года одной бедной женщине Варваре нужно было поздно вечером в сильный мороз дойти из села Кузьминского в Иоанно-Богословский монастырь. Сбившись с дороги, она стала замерзать. Вдруг невдалеке от себя Варвара увидела монаха в полном монашеском одеянии. Она подошла к нему, чтобы спросить монаха о дороге, но тот стал невидим. Придя на то место, где он стоял, Варвара оказалась на дороге, ведущей в д. Медведево, отстоящую на 3 версты от монастыря. Таким образом благополучно дойдя до обители, она со слезами рассказала обо всем случившемся архимандриту Виталию с братией.

В 1872 году вскоре после Рождества Пресвятой Богородицы у крестьянки деревни Поярково Михайловского уезда Пелагеи Моисеевой сильно заболели руки, так что она полностью лишилась возможности работать по дому. Обратившись дважды к доктору и не получив никакой пользы, она возложила все свое упование на Господа. Затем Пелагея увидела дивный сон: будто она находится в храме с. Жокино, где священник читал над ней Евангелие и велел перекреститься. Пелагея во сне отвечала, что не может руки болят. Священник вновь настойчиво велел ей перекреститься. Пелагея наложила на себя крестное знамение и сновидение кончилось. Пробудившись ото сна, Пелагея попросила мужа отвезти ее в село Жокино и отслужить там молебен. В этот же день туда привезли на богомолье чудотворную икону святого апостола Иоанна Богослова из Иоанно-Богословского монастыря. Перед этой иконой Пелагея отслужила молебен. "Когда начали кропить, - вспоминала она, - я подняла руки свои, и они окропились святой водой - Когда я приложилась к иконе, то особенно мне стало радостно и на душе спокойно. При выходе из церкви я почувствовала, что руки мои начали гореть и горели, к моему удивлению, всю дорогу, не смотря на холодную погоду, стала разгибать руки, и они разгибаются, смотрю и не верю глазам своим " Пелагея получила полное исцеление.

Крестьянин деревни Тетяковки Тульской губернии Григорий Димитриевич Ленев имел сына Иосифа, который четырех лет от рождения сделался болен ногами. В них открылась сильная ломота, затем на обеих ногах появились раны. Страдая от жестокой боли ребенок кричал день и ночь. Десять лет продолжалось лечение Иосифа, родители его обращались к разным докторам, но мальчик не получал ни малейшего облегчения. Ходил он до 15 лет на костылях, раны на ногах сменяли одна другую в большом виде и числе. Родители его уже свыклись с мыслью, что сын их останется навсегда с костылями или даже, что еще ужаснее, совершенно без ног. Но чувство веры подсказало им обратиться с молитвою к Богу и искать Его благодати, врачующей наши недуги. Отец Иосифа узнал, что в Иоанно-Богословском монастыре в Рязанской губернии есть чудотворный образ святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Он решил с помощью Божией отправиться в этот монастырь и помолиться там святому апостолу об исцелении своего страждущего сына. 18 сентября 1872 года отец Иосифа прибыл в Иоанно-Богословский монастырь, отслужил в нем молебен перед чудотворной иконой и после молебна выпросил из лампады масла, которым, пришедши домой, два раза помазал ноги и раны своего сына Иосифа, и по молитве родителей и самого больного, ломота у Иосифа прекратилась, раны все зажили и он стал свободно ходить на ногах.